I`m not kind. Just polite.
Если она и что-то живое — многое хочет жить:
жить, дышать и ходить путями, открытыми для живых, —
едва ли из теплокровных. Существованье души
нужно еще доказать, а она — встает из сухой травы.
И что тут доказывать, если крылья блестят на солнце слюдой —
открытым сколом, режущей кромкой, ножом острей не найти?
Она вставала в том древнем саду из трав, говорила: пой.
И воздух пел. И иные твари бежали с ее пути.
Нет, те глупцы, что порой бормочут про бабочек в животе,
не знают, как солнечный луч способен порезаться о крыло.
Она, древнейшая, долго ждёт, растит себя в темноте.
Потом выходит наружу.
Горлом? В клочья?
Что сказать... повезло!
жить, дышать и ходить путями, открытыми для живых, —
едва ли из теплокровных. Существованье души
нужно еще доказать, а она — встает из сухой травы.
И что тут доказывать, если крылья блестят на солнце слюдой —
открытым сколом, режущей кромкой, ножом острей не найти?
Она вставала в том древнем саду из трав, говорила: пой.
И воздух пел. И иные твари бежали с ее пути.
Нет, те глупцы, что порой бормочут про бабочек в животе,
не знают, как солнечный луч способен порезаться о крыло.
Она, древнейшая, долго ждёт, растит себя в темноте.
Потом выходит наружу.
Горлом? В клочья?
Что сказать... повезло!